Горы, что вы сделали со мной?
Чем заворожили? Властным зовом
К подвигам горячим и суровым
Или мудрой снежной сединой?
Ваша твердость мне передается,
Я держусь на ваших скользких тропах.
Чем пытливей вглядываюсь в пропасть,
Тем ровней, спокойней сердце бьется.
И встречая блеск вершин бесстрашных,
В самом риске чую твердь опоры.
Горы любят сильных и отважных.
Горы любят тех, кто любит горы.

Х. Байрамукова, перевод Н. Матвеевой

Мечта горы - летать;
Несбыточен полет,
Но в виде облака
Мечта ее плывет.

Р. Тагор

Седая голова планеты древней нашей,
Колонна, на которую оперся небосвод,
В тебе - источник рек, ты - каменная чаша,
Ты - великан, что облака пасет.
Горда твоя вершина, непреклонна,
Над нею только синева и тишь,
Твои столпы - крутых отрогов склоны.
Ты ни пред кем колен не преклонишь.
С гранитной кручи, с высоты надменной
Ты смотришь вниз, угрюмый исполин,
На жалкий мир, ничтожный, мелкий, бренный,
Таким порой он кажется с вершин.
Захочешь - в клочья изорвешь ты тучи
И как коня, стреножишь вихрь летучий...
И снова над вершиной непреклонной
Царят, как прежде, синева и тишь...
Твои столпы - крутых отрогов склоны,
Ты ни пред кем колен не преклонишь.
Но на уступах, в небо устремленных, -
Упрямый жгут протоптанной тропы,
И на челе, на глыбах раскаленных -
След человечьей маленькой стопы.

Лодонгийн Тудэв (монгольский поэт),
перевод Я. Белинского

Всё потонуло в снежной белизне.
Стоят деревья тихо и сурово.
Так тихо всё вокруг, что страшно мне
Вдохнуть неловко иль промолвить слово.

К. Кулиев

Когда я говорю с горами,
Я с целым миром говорю.
Мне внемлет дерево камень
И свет, рождающий зарю.

К. Кулиев

Под голубыми небесами,
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит.

А.С. Пушкин

Великолепные картины!
Престолы вечные снегов,
Очам казались их вершины
Недвижной цепью облаков,
И в их кругу колосс двуглавый,
В венце блистая ледяном,
Эльбрус огромный, величавый
Белел на небе голубом.

А.С. Пушкин

Пусть летний день хмелит, как брага,
И неба кисея легка,
И падает, сверкая, влага
С базальтового козырька,
Но магмы сердце бьется в глуби
И кровь нарзана горяча,
И холод вечности не губит
Эльбруса мощного плеча.

В.Л. Белиловский

Седой Эльбрус душою молод.
Могуч и страстен - только тронь.
В его челе вселенский холод.
В его груди шальной огонь.
Он грозен, как и встарь, сегодня
И высока его краса.
Соединились
Преисподня
Навеки в нём
И небеса.

В.Л. Белиловский

Здесь время замедляет рваный бег,
И знают ли живущие на свете,
Как пахнет освещенный солнцем снег,
Чем дышит с перевала льнущий ветер.

В.Л. Белиловский

Он завораживает нас,
Где мощь вершин и стонут реки.
Я полюбил тебя, Кавказ,
Всем сердцем и судьбой навеки.

В.Л. Белиловский

На фоне рассветной поры,
Сверкающей, искренней, ранней,
Серебряный панцирь горы
На черной скалы филиграни.

В.Л. Белиловский

В. Высоцкий - Вершина

Здесь вам не равнина, здесь климат иной -
Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревет камнепад.
И можно свернуть, обрыв обогнуть,
Но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тропа.

Кто здесь не бывал, кто не рисковал,
Тот сам себя не испытал,
Пусть даже внизу он звезды хватал с небес.
Внизу не встретишь, как ни тянись,
За всю свою счастливую жизнь
Десятой доли таких красот и чудес.

Нет алых роз и траурных лент,
И не похож на монумент
Тот камень, что покой тебе подарил.
Как вечным огнем, сверкает днем
Вершина изумрудным льдом,
Которую ты так и не покорил.

И пусть говорят, да, пусть говорят,
Но нет! Никто не гибнет зря.
Так лучше, чем от водки и от простуд.
Другие придут, сменив уют
На риск и непомерный труд,
Пройдут тобой не пройденный маршрут.

Отвесные стены - а ну не зевай!
Ты здесь на везение не уповай.
В горах ненадежны ни камень, ни лед, ни скала.
Надеемся только на крепость рук,
На руки друга и вбитый крюк
И молимся, чтобы страховка не подвела.

Мы рубим ступени - ни шагу назад!
И от напряженья колени дрожат,
И сердце готово к вершине бежать из груди.
Весь мир на ладони - ты счастлив и нем
И только немного завидуешь тем,
Другим, у которых вершина еще впереди.

В. Высоцкий - В среду

Ну вот исчезла дрожь в руках,
Теперь наверх.
Но вот сорвался в пропасть страх
Навек, навек.

Для остановки нет причин,
Иду скользя.
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя.

Среди нехоженых путей
Один путь мой.
Среди не взятых рубежей
Один со мной.

И имена тех, кто здесь лег,
Снега таят.
Среди непройденных дорог
Одна - моя.

Здесь голубым сияньем льдов
Весь склон облит,
И тайну чьих-нибудь следов
Гранит хранит.

А я гляжу в свою мечту
Поверх голов
И свято верю в чистоту
Снегов и слов.

И пусть пройдет немалый срок,
Мне забыть,
Что здесь сомнения я смог
В себе убить.

В тот день шептала мне вода:
Удач всегда.
А день, какой был день тогда?
Ах да, среда.

В. Высоцкий - Михаилу Хергиани

Ты идешь по кромке ледника,
Взгляд не отрывая от вершины.
Горы спят, вдыхая облака,
Выдыхая снежные лавины.

Но они с тебя не сводят глаз,
Будто бы тебе покой обещан,
Предостерегая всякий раз
Камнепадом и оскалом трещин.

Горы знают: к ним пришла беда.
Дымом затянуло перевалы.
Ты не отличал еще тогда
От разрывов горные обвалы.

Если ты о помощи просил,
Громким эхо отзывались скалы,
Ветер по ущельям разносил
Эхо гор, как радиосигналы.

И когда шел бой за перевал,
Чтобы не был ты врагом замечен,
Каждый камень грудью прикрывал,
Скалы сами подставляли плечи.

Ложь, что умный в гору не пойдет!
Ты пошел, ты не поверил слухам.
И мягчал гранит, и таял лед,
И туман у ног стелился пухом.

Если в вечный снег навеки ты
Ляжешь - над тобою, как над близким,
Наклонятся горные хребты
Самым прочным в мире обелиском.

Ю. Визбор - Синие горы

Я помню тот край окрыленный,
Там горы веселой толпой
Сходились у речки зеленой,
Как будто бы на водопой.
Я помню Баксана просторы,
Вершины в снегу золотом.
Ой горы, вы синие горы,
Вершины, покрытые льдом,
Вершины, покрытые льдом.

Здесь часто с тоской небывалой
Я думал, мечтал о тебе.
Туманы ползли с перевалов
Навстречу неясной судьбе.
Звенели гитар переборы,
И слушали их под окном
Ой горы, ой синие горы,
Вершины, покрытые льдом.

Пусть речка шумит на закатах
И плещет зеленой волной.
Уходишь ты вечно куда-то,
А горы повсюду со мной.
Тебя я увижу не скоро,
Но твердо уверен в одном:
Полюбишь ты синие горы,
Вершины, покрытые льдом.

Ю. Визбор - Фанские горы

Я сердце оставил в Фанских горах,
Теперь бессердечный хожу по равнинам,
И в тихих беседах, и в шумных пирах
Я молча мечтаю о синих вершинах.

Припев:
Когда мы уедем, уйдем, улетим,
Когда оседлаем мы наши машины, -
Какими здесь станут пустыми пути,
Как будут без нас одиноки вершины.
Какими здесь станут пустыми пути,
Как будут без нас одиноки вершины.

Лежит мое сердце на трудном пути,
Где гребень высок, где багряные скалы,
Лежит мое сердце, не хочет уйти, -
По маленькой рации шлет мне сигналы.

Припев.

Я делаю вид, что прекрасно живу,
Пытаюсь на шутки друзей улыбнуться,
Но к сердцу покинутому моему
Мне в Фанские горы придется вернуться.

Припев.

Я сердце оставил в Фанских горах...

Ю. Визбор - Сад вершин

Мы входим в горы, словно входим в сад.
Его верха - в цветенье белоснежном.
Его стволы отвесны и безбрежны,
И ледники, как лепестки, висят.

Припев:
И путь наш чист, и путь неблизок -
На гребни гор, на полюса.
Есть человеку вечный вызов,
Есть человеку вечный вызов -
В горах, в морях и в небесах,
В горах, в морях и в небесах.

В саду вершин растут свои плоды.
Они трудом и дружбой достаются.
И те плоды нигде не продаются,
Поскольку их названия горды.

Припев.

Мы женщин не пускаем в этот сад,
Поэтому не пахнет тут изменой.
Почтительно склонив свои антенны,
За нами только спутники следят.

Припев.

В саду вершин растет одна гора,
Которая всех выше и прекрасней,
И потому, что путь туда опасней,
На эту гору выйти нам пора!

Припев.

Ю. Визбор - Песня альпинистов

Вот это для мужчин - рюкзак и ледоруб.
И нет таких причин, чтоб не вступать в игру,
А есть такой закон: движение вперед,
И кто с ним не знаком, навряд ли нас поймет.

Припев:
Прощайте вы, прощайте, писать не обещайте,
Но обещайте помнить и не гасить костры.
До после восхождения, до будущей горы.
До после восхождения, до будущей горы.

И нет там ничего - ни золота, ни руд,
Там только-то всего, что гребень слишком крут.
И слышен сердца стук, и страшен снегопад,
И очень дорог друг, и слишком близок ад.

Припев.

Но есть такое там - и этим путь хорош -
Чего в других местах не купишь, не найдешь.
С утра подъем, с утра, и до вершины бой.
Отыщешь ты в горах победу над собой.

Припев.

Ю. Визбор - Снегопад

И ты приди сюда и в холод, и в жару, -
На высокую планету простаков.
Розовеет к вечеру Донгуз-Орун,
И Эльбрус пошит из красных облаков.

Припев:
И снегопад на этом свете, снегопад,
Просыпаются столетия в снегу.
Где дорога, а где мелкая тропа,
Разобрать я в снегопаде не могу.

И ты представь, что не лежит вдали Москва
И не создан до сих пор еще Коран, -
В мире есть два одиноких существа:
Человек и эта белая гора.

Припев.

Но с вершины через скальные ножи
Ты посмотришь вниз, как с мачты корабля:
Под ногами что-то плоское лежит
И печально называется Земля.

Припев.

Ю. Визбор -
Альпинистам-восходителям на Эверест

Когда перед тобою возникает
Красивая и трудная гора,
Такие мысли в душу проникают,
Что снова выйти нам в поход пора.
И мы выходим в мир суровый этот,
Где суждено не каждому пройти,
Где видно, как качаются планеты
На коромысле Млечного Пути.

Припев:
Туда не занесет ни лифт, ни вертолет,
Там не помогут важные бумаги,
Туда, мой друг, пешком и только с рюкзаком,
И лишь в сопровождении отваги.

Представьте, что не тают там в тумане
Следы людей, прошедших раньше нас.
Там слышен голос Миши Хергиани,
Спина Крыленко сквозь пургу видна.
Но вечно будем мы туда стремиться -
К возвышенным над суетой местам,
Поскольку человеку, как и птице,
Дана такая радость - высота.

Припев.

Прославим тех, кто был на Эвересте,
Кто третий полюс мира покорил,
Кто, кроме личной альпинистской чести,
Честь Родины своей не уронил!
И если где-нибудь гора найдется
Повыше эверестовских высот,
Из наших кто-нибудь туда прорвется,
Не хватит дня - так ночью он взойдет!

Припев.

Ю. Визбор - Памирская песня

Ну, как же тебе рассказать, что такое гора?
Гора - это небо, покрытое камнем и снегом,
А в небе мороз неземной, неземная жара
И ветер такой, что нигде, кроме неба, и не был.

Припев:
Ищите, ищите мой голос в эфире
Немного охрипший, на то есть причины -
Ведь наши памирки стоят на Памире,
А мы чуть повыше, чем эти вершины.
А мы чуть повыше, чем эти вершины.

Гора - это прежде всего, понимаешь, друзья,
С которыми вместе по трудной дороге шагаешь.
Гора - это мудрая лекция "Вечность и я".
Гора - это думы мои о тебе, дорогая.

Припев.

В палатке-памирке моей зажигалась свеча,
Как будто звезда загоралась на небе высоком,
И слабая нота, рожденная в блеске луча,
Надеюсь, к тебе долетела, хоть это далеко.

Припев.

Вот так и ложится на сердце гора за горой,
Их радость и тяжесть, повенчанные высотою.
Мы снова уходим, хоть нам и не сладко порой,
Уж лучше тяжелое сердце, чем сердце пустое.

Припев.

Не устало небо плакать
Над несчастьями людей.
Мы идем сквозь дождь и слякоть,
Через грохот площадей.

Мы идем, несем печали,
Бережем их под пальто,
Ни хирурги, ни медали -
Не поможет нам ничто.

Мы с тобой уедем в горы,
К перевалам голубым
И к вершинам тем, с которых
Все несчастья - просто дым,

Все законы - незаконны!
Ну, а память - заживет.
Только жены будут жены,
Даже с этаких высот.

Там одна сойдет лавина,
Встанет новая заря,
И на солнечных вершинах
Наши бедствия сгорят.

Горы, мудры и туманны,
Встанут выше облаков
И залижут наши раны
Языками ледников.

Ю. Визбор

Ю. Визбор - Теберда

Теберда, Теберда, голубая вода,
Серебристый напев над водой.
Теберда, Теберда, я хотел бы всегда
Жить в горах над твоею волной.

Серебрей серебра там бурунная рать
По ущелью бурлит не смолкая,
Там в туманной дали бастионом стоит
Синеватая Белалакая.

Теберда, Теберда, голубая вода,
Нет красивей твоих тополей.
Я б остался всегда коротать здесь года,
Если б не было русских полей.

Я б остался, поверь, если б как-то в метель
Я б одну не довел бы домой.
Теберда, Теберда, голубая вода,
Серебристый напев над водой.

Ю.Визбор, А.Якушева -
Да обойдут тебя лавины

Да обойдут тебя лавины
В непредугаданный твой час!
Снега со льдом наполовину
Лежат, как будто про запас,
По чью-то душу, чью-то душу...
Но, я клянусь, не по твою!
Тебя и годы не задушат,
Тебя и горы не убьют.

Ты напиши мне, напиши мне,
Не поленись и напиши:
Какие новые вершины
Видны тебе среди вершин,
И что поделывают зори,
Твой синий путь переходя,
И как Домбай стоит в дозоре,
Подставив грудь косым дождям.

А мне все чудится ночами
Тепло от твоего плеча.
Вот, четырьмя крестясь лучами,
Горит в ночи твоя свеча.
Дожди пролистывают даты,
Но видно мне и сквозь дожди -
Стоишь ты, грузный, бородатый,
И говоришь: "Не осуди"!

Ах, пустяки - какое дело!
И осужу - не осужу,
Мне лишь бы знать, что снегом белым
Еще покрыта Софруджу,
Мне лишь бы знать, что смерть не скоро
И что прожитого не жаль,
Что есть еще на свете горы,
Куда так просто убежать!

Ю. Визбор - Два Когутая

Приду сюда хотя б весной
И встану в час заката -
Два Когутая надо мной,
Как два балкарских брата.

Пойду туда тропой лесной,
Взойду по снежным скатам -
Два Когутая надо мной,
Как два балкарских брата.

Внизу остался мир смешной,
Сомненьями богатый, -
Два Когутая надо мной,
Как два балкарских брата.

Потом уеду в край иной,
Но будет память свята -
Два Когутая надо мной,
Как два балкарских брата.

Ю. Визбор - Где небо состоит из тьмы и снега

...Где небо состоит из тьмы и снега
И не приходит радостью для глаз,
Я вспоминаю острый скальный гребень,
Нахарский лес, вечерний Учкулан.

Бушующую пену Гондарая.
Лазурь Бадук. Глухой Кичкинекол.
Рассветы Теберды. Девчонку Раю.
Вершин далеких снежный частокол.

Забытый кош в туманной Гвандре где-то,
На ледниках пустые диски мин.
Большую Марку в золоте рассвета.
Большую дружбу сорока восьми!

А. Якушева - Мой друг рисует горы

Мой друг рисует горы
Далекие, как сон -
Зеленые озера,
Да черточки лесов.

А рядом шумный город,
Стена со всех сторон -
И друг рисует горы,
Далекие, как сон

Мой друг, он друг отвесным,
Холодным ледникам,
Он друг отважным песням
Да редким маякам.

Он любит горный ветер,
Раздумья до зари -
Он любит горы эти
Товарищам дарить.

И в светлый день и в горе
Упрямо верит он,
Что есть на свете горы -
Далекие, как сон.

Седой и длинноусый
Клокочет водопад.
Земли цветущей бусы
На склонах гор блестят.

Лохмотья туч уплыли,
В гнезде галдят птенцы.
И радугу пронзили
Гранитные зубцы.

К. Кулиев?

Легенда о Балкарии

Когда Бог создавал Землю, всем народам он роздал земли, забыл лишь о балкарцах. И вот пришли они к Богу: "За что не дал Ты нам земли? У всех народов есть она, а у нас нет". И сказал Бог: "Остался на Земле лишь один край, который не отдал я. Для себя оставил я край прекрасный тот. Но раз получилась такая несправедливость, отдам вам я его". И теперь живут на той земле балкарцы.

- Да, много обошли обжитых мест, - сказала Правда. - Пойдем теперь на вершины. Пойдем спросим у чистых холодных родников, у цветов, растущих на высокогорных лугах, у снегов, сияющих вечной незапятнанной белизной... На вершинах живут тысячелетия. Там живут вечные и праведные деяния героев, богатырей, поэтов, мудрецов, святых, их мысли, их песни, их заветы. На вершинах живет то, что бессмертно и не боится уже ничтожной земной суеты.
- Нет, туда я не пойду, - ответила Ложь.

Р. Гамзатов.
Притча о споре Лжи с Правдой

Сверкающая непорочная белизна высокогорных снегов, нетронутых, а может быть, недостижимых; красота гор, затянутых туманной дымкой, из-за которой не различишь - земля это или облако; далекие, ясные, бесстрастные горы - все это символизирует высочайшие устремления духа. Вселенная является людям во всей своей славе и величии, их охватывает беспокойство, в них просыпается свойственная их предкам тяга к приключениям, и они уходят... Вовсе не сознательный выбор заставляет людей менять удобства и безопасность на приключения и невзгоды - скорее всего, здесь действует импульс более глубокий и сильный, чем сознание и разум.

Рокуэлл Кент

...Ярки и неповторимы краски горных закатов - то алые, пурпурные, пунцовые и багряные, то полные царственного блеска, когда кажется, что полнеба залито расплавленным золотом...

К.П. Рототаев

...Совсем рядом заухал филин. Я открыл глаза. Мимо меня бесшумно проплыли два силуэта этих крупных ночных птиц. Но что там? Передо мной вдали "горело" что-то, напоминающее зарево восхода. Но восток был за моей спиной, и до рассвета оставалось еще не менее часа. Что же это? Лесной пожар? Или горит прошлогодний бурьян горных лугов?

А на темной синеве неба еще не угасли звезды. Но на уровне моих глаз вдали плавало все то же большое бордово-красное пятно, похожее на силуэт огромного кургана. Цветом оно напоминало раскаленное докрасна, но успевшее уже несколько остыть и потемнеть железо. Впрочем, это "пятно" не производило впечатления чего-то остывающего, - наоборот, его словно подогревали на сказочном горне, и оно разгоралось все ярче, увеличивалось. "Красный курган" словно рос, поднимаясь из неведомой глубины и расплываясь у основания.

Теперь я забыл про окружающий меня лес и рысей и всецело был поглощен этой загадочной картиной. Не знаю, сколько времени это продолжалось, но я все еще не мог отдать себе отчета - что же я вижу. Но вот сквозь ночной сумрак стала пробиваться предутренняя синь, звезды почти все погасли, небо посветлело, зубцы гор посинели, очертания их стали четче и строже, а однотонные ночные краски становились все ярче и разнообразнее, обогащаясь полутонами. "Красный курган" заалел каким-то новым живым цветом, приобрел объемность, причем на вершине его, не спускаясь к низу, складкой проступила лиловая тень, развалив макушку пылающего кургана на два отдельных холмика. И я понял: я вижу Эльбрус!

Я вспомнил, что мы ночевали над проходящим сбоку Баксанским ущельем, которое отсюда, по прямой линии на запад, упирается вдали в подножье Эльбруса. Необычная картина, которая предстала перед моим взором на грани ночи и утра, объяснилась: солнце, находясь за горизонтом, уже задевало своими лучами пятикилометровую высоту двугорбого кавказского великана и отражалось в его снегах красным заревом. Я с восхищением смотрел на величественную картину, наблюдая волшебные превращения горного колосса под лучами восходящего солнца. Краски постепенно, но непрестанно менялись, словно стекали с вершин Эльбруса одна за другой. Перехваченная седловиной, сглаженная мягкими очертаниями, огромная гора стала розоветь, несколько ниже она уже окрасилась в пурпурный цвет, а ближе к основанию - в лилово-синий.

Подножье между тем было еще скрыто во мраке ущелья - там густо темнела ночь. Я не отрывал глаз от пылающего зрелища. Тем временем рассвет возрастал, его вот-вот должно было сменить раннее голубое утро. Поблизости тенькнула первая птичка, напротив меня на кустике ольхи обозначились фигурки белогрудых горных дроздов - они пробовали голоса. Рядом со мной вдруг перепорхнула с ветки на ветку какая-то мелкая пташка и чуть слышно пискнула. Несколько дальше я увидел пару красивых красногрудых снегирей, в кустах азалии завозились и затенькали крохотные длиннохвостые синички. А горы предо мной все продолжали свое перевоплощение: глубина ущелья стала лилово-синей, над ней зажелтели острые скалы самых причудливых форм, совсем недавно торчавшие черными зубцами, - вершина Эльбруса окрасилась в еще более нежный розовый цвет, в средней своей части гора стала бордовой, а внизу - синей.

А небо! Оно тоже не хотело оставаться вне этой великолепной игры красок: из бледно-бирюзового оно становилось все ярче и прозрачнее и вскоре приобрело изумительно чистый темно-голубой цвет. Но и Эльбрус, казалось, не хотел уступать в этой игре красок - его вершина была уже оранжевой. Я не замечал времени. В ущелье повисла синь, и кое-где у утесов, словно к ним причалили белые парусники, забелели клочки утреннего живого тумана. Некоторые из этих белых облачков отрывались от утесов, плыли мимо скал и, цепляясь за них, развевались, как седые усы великанов. Воздух был чист и прозрачен, казалось, он имел не только запах, но и вкус. В это время Эльбрус начал золотиться. Время текло, и когда, наконец, порозовели стволы березок и лучи солнца, брызнув из-за горизонта, пронизали лес, выхватив из его мрака стройную фигуру косули на косогоре, "волшебная" гора покрылась серебром, и через мгновенье стала белой, как сахар. Белизна снегов великолепно подчеркивалась фоном чистейшего синего неба, венчавшего всю панораму гор в этой изумительно нежной цветовой гамме...

Г. Подъяпольский. Рассвет в горах.